На глубине темно и тесно

Мария Пономарева. Фото из личного архива.

РП поговорила с дайверами из Томска о загадке Ящика Пандоры, проблемах сибирской экологии и опасностях погружения

Александр Белкин

14 марта, 2016 18:36

7 мин

Томские аквалангисты из дайвингового клуба «Афалина» вернулись из научно-исследовательской экспедиции в горах Кузнецкого Алатау. Команда из четырех человек побывала в одной из самых загадочных и необычных пещер Кузбасса — Ящике Пандоры. Она была открыта в конце XX века, и с тех пор вокруг нее витало множество страшных и таинственных историй. Одним из покорителей глубины стала Мария Пономарева, руководитель Информационного сектора клуба. Корреспонденту РП она рассказала о деятельности «Афалины», несчастных случаях и необычных находках на глубине.

– Расскажите, чем так опасен Ящик Пандоры. Почему он так называется?

– В 1960 году был открыт грот, который называли «Широкое». После этого томские спелеологи в 80-х годах нашли вход в саму пещеру, где потолки достигают высоты 2–3 метров. На верхнем этаже они нашли вход, а дальше начали копать спелеологи из Новокузнецка и Новосибирска.

Говорят, было несколько смертельных случаев: спелеологи погибали, когда копали ходы в пещеру. Предположительно поэтому и было дано такое название — Ящик Пандоры.

Мы туда поехали, чтобы исследовать одно из подземных озер. Подобных ему много, они не все изучены, также встречаются и сифоны — затопленные галереи.

– Почему поехали именно туда?

– Там все очень слабо исследовано, потому что до самой пещеры сложно добраться. Сначала надо в гору идти на высоту 180 м. Причем сначала идет обычная тропинка, а потом камни. Можно угодить под камнепад. Кроме того, есть крутой склон, и приходится проносить все снаряжение через узкие лазы и ходы.

Где-то мы использовали технику скалолазания, то есть на веревках спускались и поднимались. Где-то ползли и по одному транспортному мешку передавали. Нам четверым нужно было растянуться на длину лаза, чтобы сразу передать все мешки.

Озеро мы выбрали поближе к нашему подземному базовому лагерю. От него пешком минут пять ходьбы до входа в пещеру, и площадка такая, что свободно можно зайти в воду.

Полностью мы озеро так и не пронырнули, потому что узкий тектонический разлом идет глубоко и под наклоном. Еще параллельно все завалено скалами, приходилось под камни подныривать. Достаточно сложно и опасно. Возможно, мы еще вернемся туда, вчетвером было очень сложно работать. Плюс ко всему, у нас было ограничено время. Мы обозначили контрольную точку для МЧС, дату и время выхода. Если бы мы не отзвонились в течение трех часов, за нами отправилась спасательная команда.

– Насколько я знаю, вы планировали делать заборы воды.

– Да, нас интересовало, какой там состав воды. Все базы пещеры, в основном, находятся на нижних этажах. Люди ставят лагери, перекусывают. Соответственно вокруг скапливается мусор. Вся эта органика со временем обрастает плесенью, и получаются «белые ежики» — так эти образования называют спелеологи. Мы сотрудничаем с научно-образовательным центром «Вода» при ТПУ. Они нам давали тару специальную, в которую было необходимо отбирать воду. На сегодняшний день результатов еще нет.

– Зачем нужно знать о загрязнении у стоянок?

– Некоторые люди в зависимости от специальности пользуются этими данными, пишут дипломы, научные статьи. Центру этому вода тоже интересна. Летом, поедем на озеро в Алтайском крае, где якобы большое содержание ртути должно быть, но еще не проверяли. В нескольких километрах от озера стоит ртутный завод, и наш центр уже исследовал воду. Сейчас планируется повторный забор, чтобы проверить изменился уровень загрязнений или нет.

Дайверы перед погружением. Фото из личного архива.

– Часто вы проводите исследования воды?

– Нет. Мы иногда организовываем что-то подобное. Не так давно у нас была совместная экспедиция с клубом «Наяда», ездили на гору Красноярского края. Тоже был забор воды, исследовали озеро Энголь. Рядом есть источник, исследовали его на наличие серебра. Всю информацию о результатах таких исследований можно найти на нашем сайте. Цели всегда разные. Дно исследуем, на Байкале экологическую обстановку проверяем, или ищем новые места для погружений.

– У себя в группе вы писали, что к «Пандоре» вы очень серьезно готовились. Это из-за особенностей водоема?

– Да, мы же не спелеологи, а дайверы. Нам надо было необходимо пройти курс обучения по пещерному дайвингу и обучиться лазанию на веревках. К стесненным условиям мы готовились в бассейне, потому что получается, что пещерный дайвинг — это еще и ночной дайвинг.

– Я знаю, что вы еще занимаетесь очисткой местных рек и озер.

– Да. Каждый год мы чистим Белое озеро. Мусора, конечно, стало гораздо меньше, но все равно попадается. Потому что водоем находится в городской черте, люди отдыхают на побережье.

– Это ваша личная инициатива — собрались и почистили?

– Отчасти да, но некоторые люди нас специально просят. Мы, например, чистили водоем на Большой Подгорной, и за это нам даже грамоту дали. Где мы ныряем, и видим мусор, то тоже вытаскиваем его.

– Часто находите что-то необычное под водой?

– Мы на озере Кудровское нашли два затопленных автомобиля. Находили всякие телефоны, паспорта, деньги, туфли, очки, шляпки.

Для нас погружение на Байкале было необычным, мы первый раз ныряли. Мы плывем, и тут внезапно появляется велосипед. Видимость там хорошая была, метрах в 30 от берега увидели ВАЗ-2101.

Еще на Байкале находили два черепка и какую-то кирку. Она настолько старая, что дерево окаменело. Черепки, видимо, раньше были вазами или горшками из глины. Для нас это редкая находка. Для местных это уже обыденность. Когда на Байкале возникают штормы, песок волнами размывает и то, что было под землей, выходит на поверхность. Мы жили у одной пары, у них в гостинице есть музей того, что они нашли под водой: монетки и вещи всякие.

– Несколько лет назад ваш клуб, совместно с другими российскими объединениями, установил рекорд по массовому погружению под воду.

– Да, нас тогда внесли в книгу рекордов России. Тогда нас было 118 человек, и предыдущий рекорд был побит почти в два раза.

– У дайверов бывают несчастные случаи?

– В нашем клубе за всю историю был только один несчастный случай. Давным-давно, во время подледного погружения человек отвязался, а дорогу обратно к проруби не нашел. А потом его уже погибшим нашли. Там все так устроено, что если отойти метров на пять-семь от проруби, то она пропадает, и ты просто не понимаешь, куда тебе нужно плыть. Мы об этом не любим говорить. Обычно все проходит в штатном режиме. Когда постоянно этим занимаешься, просто осваиваешь что-то новое. Обучая людей, мы тоже самосовершенствуемся.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе